Право адвоката собирать и предоставлять доказательства

Настоящий материал (информация) произведён, распространён или направлен иностранным агентом Автономная некоммерческая организация «Институт права и публичной политики» либо касается деятельности иностранного агента Автономная некоммерческая организация «Институт права и публичной политики».

В Постановлении от 7 июля 2020 № 33-П Конституционный Суд рассмотрел институт тайны совещания присяжных заседателей и выразил позицию о том, может ли присяжный свидетельствовать о правонарушениях, возникших в ходе совещания. Конституционный Суд отмечает, что УПК РФ относит нарушение тайны совещания коллегии присяжных при вынесении ими вердикта к значимым условиям нарушения уголовно-процессуального закона, которые влекут за собой отмену приговора. Вопрос о наличии или отсутствии данного нарушения следует разрешать в суде апелляционной инстанцией, используя обоснованные доводы и материалы.

Конституционный Суд разъяснил, что информация о изъявлении присяжными заседателями своего внутреннего мнения по рассматриваемому уголовному делу до вынесения вердикта, об их общении с не входившими в состав суда лицами по поводу фактических обстоятельства этого дела, о собирании материалов по делу вне суда, о стороннем вмешательстве в их деятельность при обсуждении вердикта и при голосовании и о нахождении в совещательной комнате иных лиц не может быть квалифицирована в качестве сведений, которые стали известны присяжным во время участия в уголовном судопроизводстве. Однако вместе с тем это свидетельствует о нарушении уголовно-процессуального законодательства или ином противоправном поведении присяжных заседателей и других лиц. Предпосылкой для оценки судом данной информации, в том числе для заявления ходатайств о приглашении в судебное заседание присяжных для выяснения обстоятельств о наличии нарушений тайны их совещания или иных нарушений УПК РФ при обсуждении и вынесении вердикта, может являться адвокатский опрос лиц (с их согласия), предположительно владеющих сведениями, относящимися к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь.

Таким образом, по смыслу закона присяжные заседатели в соответствии с обоснованным ходатайством стороны, которая оспаривает приговор, могут быть приглашены в апелляционную инстанцию. Они вправе предоставить информацию об обстоятельствах, которые касались предполагаемых нарушений УПК РФ при обсуждении и вынесении вердикта, при этом не разглашая сведения, касающиеся процесса совещания и голосования.

Правовые позиции Конституционного Суда повлияли на практику Верховного Суда. Например, Судебная коллегия по уголовным делам в определении от 24 мая 2021 года № 45-ФП21-1СП сочла необходимым провести проверку доводов о незаконном воздействии на присяжных заседателей. При этом она приняла во внимание право присяжных предоставить сведения об обстоятельствах, которые касались предполагаемых нарушений УПК РФ при обсуждении и вынесении вердикта.

При вынесении апелляционного определения Судебной коллегии по уголовным делам от 14 сентября 2021 г. № 45-АПУ21-1СП во исполнение Постановления Конституционного Суда от 7 июля 2020 года № 33-П по жалобе гражданина Алиева адвокат Р.А. Алиева попыталась донести мысль о том, что обвинительный вердикт был вынесен присяжными под воздействием обвинительного уклона суда. Для проверки доводов была проведена служебная проверка, в ходе которой были получены объяснения присяжных заседателей, судебного пристава, секретарей судебного заседания. Некоторые из присяжных подтвердили факты нарушений, указанные в апелляционной жалобе адвоката. Тем не менее судебная коллегия не сочла доказательства убедительными и оставила приговор без изменений.

В Кассационном определении Судебной коллегии по уголовным делам от 28 декабря 2021 года № 33-УД21-12-А2 заявитель, руководствуясь позициями Конституционного Суда, указывал на то, что допрос в апелляционной инстанции старшины присяжных является неправомерным, так как есть возможность задать присяжному только те вопросы, которые связаны с нарушением тайны совещательной комнаты и оказанием давления на присяжных заседателей перед и во время вынесения вердикта. Однако Верховный Суд не нашёл противоречий позициям в проведении данного опроса, поскольку не обнаружил в показаниях свидетеля доказательств нарушения тайны совещательной комнаты либо оказанного на присяжных давления со стороны других лиц. Кроме того, по мнению Верховного Суда, свидетель не разглашал существо суждений, имевших место во время совещания коллегии присяжных заседателей.

В ещё одном Определении Судебной коллегии по уголовным делам от 28 декабря № 49-УД21-56сп-А4 Верховный Суд, принимая во внимание позиции Конституционного Суда о праве присяжных дать суду пояснения, не разглашая сведения о суждениях присяжных при голосовании по поставленным вопросам, указал, что старшина присяжных сообщил только об обстоятельствах, которые свидетельствуют о необъективности присяжного заседателя, но не нарушал тайну совещания присяжных заседателей.

В Определении от 9 июля 2020 № 1643-О Конституционный Суд повторно рассмотрел проблему сохранения тайны совещания присяжными заседателями. Так, Суд подтвердил, что информация об изъявлении присяжными заседателями своего внутреннего мнения по рассматриваемому уголовному делу до вынесения вердикта, не может быть квалифицирована в качестве сведений, которые стали известны присяжным во время участия в уголовном судопроизводстве. Вместе с тем, по мнению Суда, это свидетельствует о нарушении уголовно-процессуального законодательства или ином противоправном поведении присяжных заседателей и других лиц. Конституционный Суд признал жалобу не подлежащей дальнейшему рассмотрению в рамках процессуальной процедуры, так как для решения поставленного вопроса не требуется вынесения предусмотренного постановления.

Эта правовая позиция проявилась в Постановлении Президиума Верховного Суда от 17 февраля 2021 года № 124-П20 о возобновлении производства. Ошибка судебной коллегии по уголовным делам в виде истолкования указанной нормы УПК РФ, которое противоречит его конституционно-правовому смыслу, выявленному в Постановлении Конституционного Суда, повлекла за собой направление дела на новое рассмотрение.

Постановление Конституционного Суда от 7 июля 2020 № 33-П положительно оценивается в адвокатском сообществе, поскольку в нём разъясняется механизм практического использования такого инструмента защиты, как адвокатский опрос. Адвокаты отмечают, что благодаря данному определению адвокатские опросы можно будет использовать в качестве полноценного доказательства. Судебная практика приводит случаи опроса адвокатами присяжных заседателей в целях обоснования ходатайства об их вызове для опроса в суде апелляционной инстанции. В адвокатском сообществе считают, что с подходом Конституционного Суда следует согласиться, однако адвокату стоит быть предельно аккуратным, поскольку он рискует стать объектом обвинения в оказании давления на присяжных. В этой связи эксперты считают целесообразным, чтобы органы адвокатского самоуправления дали рекомендации, касающиеся проведения адвокатами опроса присяжных в рассматриваемой ситуации.

В Определении от 28 сентября 2021 года № 2082-О Конституционный Суд затронул проблему, связанную со сбором доказательств как стороной обвинения, так и стороной защиты. В соответствии со статьёй 86 УПК РФ этим занимаются следователи, дознаватели, прокуроры и суд. Они осуществляют сбор доказательств посредством проведения процессуальных действий. Однако подозреваемый и обвиняемый также вправе представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств, а защитник — собирать доказательства путём получения предметов, документов и иных сведений, опроса лиц с их согласия, истребования справок и характеристик. Защитник также имеет право привлекать специалистов.

По существу правовой позиции Конституционного Суда, которая была ранее изложена в ряде его решений, в том числе в постановлениях от 25 марта 2008 года № 6-П и от 26 февраля 2010 года № 4-П, однородные по своей правовой природе отношения в силу принципа юридического равенства должны регулироваться одинаковым образом. Тем самым привлечение к участию в деле специалиста, основания и порядок назначения и производства судебных экспертиз, их проверка и оценка в качестве доказательств подразумевают соблюдение одинаковых оснований, условий и правил.

Следовательно, право на судебную защиту не предполагает, что граждане по собственному усмотрению могут выбирать способ и процедуру осуществления данного права. Порядок уголовного судопроизводства является обязательным для суда и иных участников процесса и распространяется на институт экспертиз.

Так, специалист лишь высказывает своё суждение по заданным ему вопросам как в устном виде, что отражается в протоколе судебного заседания, так и в виде заключения, которое приобщается к материалам дела. При этом заключение специалиста не может подменять заключение эксперта, если оно требуется по делу, иное приводило бы к подмене процессуальных действий.

Указанные положения не нарушают права заявителя, потому что, по мнению Конституционного Суда, сторона защиты может ходатайствовать о проведении судебной экспертизы и назначении иных следственных действий, если обстоятельства имеют значение для данного уголовного дела. Отказ в производстве таких действий должен быть обоснован ссылками на конкретные доводы, подтверждающие неприемлемость доказательства. При этом Конституционный Суд не дал разъяснений о том, как эффективно защищаться от необоснованных отказов следственных органов и суда.

В Определении от 26 октября 2021 года № 2177-О Конституционный Суд рассмотрел вопрос, связанный с отсутствием возможности у стороны защиты самостоятельно оспаривать доказательства, представленные стороной обвинения. Ранее Конституционный Суд неоднократно отмечал, что гражданин не имеет права по собственному усмотрению выбирать способ и процедуру осуществления права на судебную защиту.

По существу правовой позиции Конституционного Суда, которая была ранее изложена в ряде его решений, в том числе в постановлениях от 25 марта 2008 года № 6-П и от 26 февраля 2010 года № 4-П, однородные по своей правовой природе отношения в силу принципа юридического равенства должны регулироваться одинаковым образом. Тем самым привлечение к участию в деле специалиста, основания и порядок назначения и производства судебных экспертиз, их проверка и оценка в качестве доказательств подразумевают соблюдение одинаковых оснований, условий и правил.

Так, специалист лишь высказывает своё мнение по заданному вопросу. Соответственно, его заключение не может подменять заключение эксперта. Иное приводило бы к подмене процессуальных действий и нарушению принципа равенства.

Стороне защиты не может быть отказано в производстве экспертизы и иных действий, если обстоятельство имеет существенное значение для дела. Отказ возможен лишь в определённых случаях (например, если доказательство является недопустимым или факт доказан совокупностью иных доказательств по делу).

Суд истолковал оспариваемое законоположение как не препятствующее стороне защиты приводить суду доводы, опровергающие заключение судебной экспертизы, проведённой по постановлению следователя, и обосновывать ходатайства о производстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы. Он отметил, что данное законоположение не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявителя в обозначенном им аспекте. Подобные выводы Конституционный Суд сделал, опираясь на суждения, высказанные специалистами, привлечёнными стороной защиты для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи. В итоге Суд отказался содержательно разрешить проблему, поставленную в жалобе.

Адвокаты оценили данное определение негативно, поскольку доля назначенных по ходатайству стороны защиты повторных и дополнительных экспертиз оказалась невероятно мала. В связи с этим считать определение Суда эффективным способом защиты не представляется возможным. Кроме того, зачастую сторона защиты знакомится с постановлением о назначении судебной экспертизы уже после её проведения, что исключает возможность поставить дополнительные вопросы. Высказываются мнения, что после вынесения такого определения у судов появилась утверждённая судебная практика, позволяющая в принципе не принимать во внимание заключения независимых специалистов как доказательства, полученные с нарушением закона, и, следовательно, недопустимые.